Старинные часы на площади всегда показывали полночь, хотя их никто не заводил. Когда я подошёл к ним вблизи, циферблат задрожал, и стрелки пошли в обратную сторону. Ударивший колокол отдался в голове звонким эхом, и мне показалось, что улицы вокруг начали стареть: дома рушились, фонари гасли, мостовая покрывалась мхом. И в этом запустении кто‑то шептал: “Ты уже здесь… но ещё не родился”.